ДМКД – история крупнейшего металлургического предприятия Украины (30-е годы)

Итак, предприятие работает на полную мощь уже несколько десятилетий подряд. Завод построили за 2 года, и как показало время месторасположение предприятия и организация работы на нем – все было выбрано и устроено правильно. Завод положил основу  качественной и масштабной работы металлургии в стране. Во время программы «консервации» советская власть чуть было не остановила завод. Он уже практически был списан со счетов и ждал расформирования, однако удалось доказать, что Днепровский завод является стратегически важным предприятием. За завод заступился сам Дзержинский, что навсегда закрепило этот шаг в памяти горожан, как героический.

Мощное производство дало возможность небольшому селу Каменское развиваться с каждым днем. Населенный пункт с каждым днем все более отстраивался и за два десятилетия село увеличивает население в два раза. Более чем 40 тысячный населенный пункт в 1917 году наконец провозглашают городом. А уже в 1936 Каменское переименовывают в Днепродзержинск. Именно работа такого всесоюзно важного и мощного завода, как ДМК, дало возможность развиться маленькому селу в крупный промышленный центр.

«Ударный труд» в непростые 30-е

Став начальником строительного цеха ДГЗ, архитектор с академическим образованием вряд ли бы остался в стороне от решения жилищного кризиса, вызванного прибытием в городок тысяч рабочих и специалистов. Присмотритесь к крылечкам двухэтажек, к слуховым окошкам и мансардам коттеджей. Пройдитесь по тихим улочкам. Нигде больше не увидите таких уютных домиков с просторными дворами, где разбиты сады, огороды, как в старом районе Днепродзержинска. Специфика времени, когда прибывшие из сел крестьяне привычно заводили приусадебное хозяйство. Даже вместительные подвалы для хранения продуктов предусмотрены.

И если сравнивать «жилищные программы» хозяев ЮРМО и администрации ДГЗ, то последняя инвестировала в строительство социальных объектов гораздо больше средств. Благодаря интенсивному жилищному строительству уже в 30-х годах сельская часть Каменского соединилась с «заводской». По одну сторону улицы Сыровца стояли многоэтажки, а по другую сутулились под соломенными крышами хаты.

Совершенно исключительным для того времени событием было строительство дома отдыха завода в Щуровке. Исайя Львович Абрамович, работавший в то время начальником планово-сметного отдела ДГЗ, в своей книге «Воспоминание и взгляды» оставил яркие описания событий тех лет в Каменском. Директором завода Иосифом Петровичем Манаенковым было принято решение о строительстве за счет прибыли предприятия, но без согласования с Наркоматом тяжелой промышленности и Промбанком. Но, по сути, директор пошел на грубейшее нарушение: хоть Серго Орджоникидзе и разрешил использовать прибыль на премии и культурно-бытовые мероприятия, но отнюдь не на капитальное строительство. Проект дома отдыха создал Алексей Яковлевич Сокол. Буквально за несколько месяцев в 1935 году строительство было завершено ударными темпами.

Нецелевое использование средств не осталось без внимания Промбанка, а затем и прокуратуры. Абрамовича начали вызывать на допросы. Манаенков позвонил в обком партии и попросил отложить вопросы до приезда Орджоникидзе. Наркому показали дом отдыха, вызвавший у него восторг. Манаенков уклонялся от вопросов наркома о статьях финансирования строительства. Подобрав удобный момент, предложил получить ответы у Абрамовича. В результате Манаенков получил устный выговор.

Удивительным человеком был Иосиф Петрович. Половина прибыли завода поступала в директорский фонд, которым Манаенков распоряжался по своему усмотрению. Из этого фонда, например, он оплачивал разницу в стоимости обедов для рабочих.

Наверное, показателем и тот факт, что когда в 1935 году Орджоникидзе за ударный труд награждал легковыми автомобилями рабочих и служащих ДГЗ и вагонного завода, то машиностроители представили к наградам высшее руководство предприятия, а металлурги – бригадира кузнецов осебандажного цеха К. Базарянинова и мастера А. Лукьянова.

При участии Манаенкова пускается первая трамвайная линия, строится Дворец культуры, ведется жилищное строительство, прокладываются линии водопровода и канализации, появляется глиссер, позволявший всего за полчаса добраться из Днепродзержинска в Днепропетровск.

Мария Манаенкова возглавляла женсовет завода. По ее инициативе разбивались клумбы на улицах, прилегающих к заводу, устраивались субботники по благоустройству. Женсовет организовал 10 детских садов. В апреле в Каменском состоялась первая Всесоюзная конференция жен командиров строительной отрасли, а в мае жена директора на Всесоюзном совещании жен командиров тяжелой промышленности была награждена орденом Трудового Красного Знамени.

Каждый из руководителей оставляет память о себе. Кто знает, где покоится прах расстрелянного в 1937 году директора ДГЗ? Нет на могиле памятника. Осталась добрая память и то, что он сделал для развития завода и города в такие непростые 30-е годы.

Наращивание производства

Читаешь публикации разных лет об одном и том же периоде и ловишь себя на мысли: как во время шторма лодка, так и оценочные суждения мечутся между сплошным позитивом и сплошным негативом.

В старых подшивках газет информации о награждении передовиков и стахановцев ценными подарками в виде велосипедов, патефонов, фотоаппаратов, костюмных отрезов. А почему не денежные премии? Потому что товарный дефицит. А какие блага и льготы давало награждение орденом узнаем уже из нынешних публикаций. С орденоносцев не взимался подоходный налог, была скидка по оплате жилья, бесплатный проезд в общественном транспорте и ежемесячно начислялись доплаты от государства к зарплате. Ну, и, конечно, выделение жилья, тоже дефицит.

Уже в 1928 году учреждается орден Трудового Красного Знамени, в 1930-м – орден Ленина, как высшая награда, а в 1932 году, с началом индустриализации и коллективизации, появляется орден Знак Почета.

Дзержинка свой легион орденоносцев начнет формировать с декабря 1933 года, когда наградят орденом Ленина директора завода И. Манаенкова и начальника мартеновского цеха И. Славиковского, орденом Трудового Красного Знамени – горнового доменного цеха К. Мазура, машиниста транспортного цеха Ф. Разумова и многих других.

А предшествовал этому целый ряд событий, связанных с реконструкцией ДГЗ.

12 мая 1932 года завершилось строительство ДП-7, мощнейшей в Европе и второй в СССР. Вместо 360 человек здесь трудилось 120, вместо 160 чугунщиков и каталей – 10 машинистов. Был организован специальный кружок по изучению механизмов домны, у которой был вывешен плакат «Рабочий должен быть инженером на своем участке!» Мастера К. Мазур и Н. Ровенский почти не покидали цех. В августе начался Всесоюзный конкурс на лучшую доменную печь, в котором ДП-7 была признана лучшей в стране, выплавив за 3 месяца 59 тысяч тонн чугуна.

Эстакада доменной печи ДП-7

Заканчивалась первая и начиналась вторая пятилетка. В 1933 году главнейшими объектами капитального строительства на ДГЗ были новая доменная печь, три мартеновские, блюминг. И вновь Дзержинка добивается победы во всесоюзном конкурсе. Прокатчики освоили производство специального профиля продукции для автозаводов, который раньше закупался в США.

Блюминг, 1933 год

Голод 1933-го не обошел стороной и заводчан

Всевозможные соревнования объявляются во всех сферах экономики. Газеты пестрят их условиями и размерами премий. Единственное, о чем не прочитать в газетах той поры, был голод. Исайя Абрамович приехал в Каменское в апреле 1933 года и был потрясен увиденным. «Пропасть между нами, сытыми и обеспеченными, и умиравшими с голоду беженцами из деревни была поражающая, — пишет он много лет спустя в своих воспоминаниях. — До сих пор ощущаю укоры совести за то, что сытый и ни в чем не нуждающийся, я жил среди моря голодных и умирающих с голоду…» Рабочие и ИТР завода получали не только по килограмму хлеба (а члены семьи – по 600 граммов), но и все необходимые продукты. С негодованием пишет он о том, что многие из заводчан продавали излишки продуктов в 100 раз дороже и цены в магазинах.

Видимо, действительно, была пропасть между разными категориями заводчан, потому что свидетельства того же Абрамовича подтверждается одним из документов – информацией горотдела ГПУ, датированной тем же апрелем 1933 года, директору ДГЗ и секретарю парткома: «В дополнение … сообщаем, что аналогичные случаи недоедания среди рабочих нами зафиксированы в новомартеновском цехе и железопрокатном, а именно: 1)рабочий Любонец от систематического недоедания опух; 2) Губенко Василий также опух; 3) Кирюшкин Иван также имеет следы опухания. Эти лица на производстве работают и на почве этого среди рабочих указанных цехов создаются нездоровые реагирования. Сообщая вышеизложенное, просим оказать указанным выше продпомощь, сообщив нам результаты».

Манеенков вернулся на завод во второй половине 1933 года после командировки в США и учебы в Промакадемии, с головой окунувшись в будни реконструкции и строек. На заводе работало 25 тысяч человек. О его успешной работе на должности директора мы уже вели разговор выше. А в конце 1934 года директор объявил, что завод с нового года выходит на рентабельность и обойдется без государственных дотаций. Надежной подпорой хваткому хозяйственнику Манеенкову стал главный инженер Всеволод Иванович Жданов. Благодаря ему, с пуском аглофабрики в 1935 году, рудная пыль стала использоваться в производстве и на треть сократилась потребность завода в руде.

Период репрессий и арестов

Казалось бы, жизнь в городе и на заводе налаживается. Город и завод гремят на всю страну своими победами и показателями. Но черная тень репрессий уже нависла над Днепродзержинском. В 1937 году была задута новая ДП-8. Рекорды и победы продолжались. Но на заводе начались аресты. В середине годы аресты стали повальными, как пишет в своих воспоминаниях И. Соболев. Всего несколько месяцев отсутствовал он в городе, будучи командирован на учебу в Харьков, но вернулся уже совсем в другой город. Были арестованы многие руководители предприятий Днепродзержинска. Вслед за ними, настал черед руководителей среднего ранга, передовиков производства, просто рядовых рабочих, на кого поступал донос от завистников, сплетников, клеветников. Горотдел НКВД в те годы возглавлял человек, фамилию которого многие горожане вспоминали с отвращением и ненавистью. Как он стряпал обвинения, какие показатели стремился выполнить? Кто знает. Все напоминало театр абсурда. Врагами народа были объявлены участники гражданской войны, коммунисты с дореволюционным стажем, инженеры и рабочие, восстанавливавшие завод, добывавшие ему победы в соревнованиях. Тот же Константин Базарянинов, которого Орджоникидзе наградил машиной, был обвинен в выпуске бракованной продукции! Михаил Станкевич, один из организаторов комсомола в Каменском, был обвинен и назван контрреволюционером, получил 5 лет лагерей, но спустя год, уже в заключении, повторно осужден и расстрелян. Горотдел НКВД рапортовал о раскрытии деятельности крупной шпионской организации, ячейки Организации Польской Войсковой, благо поляков в городе было много. Так что «успехи» по их ликвидации были отмечены в отчете Наркомата НКВД. И. Соболев вспоминает: «Уголовное дело было передано в партийные органы. В Заводском райкоме партии мною занимался секретарь райкома Рафаилов. Не успев разобрать мое дело, он был арестован. Затем дело было передано в партячейку матреновского цеха №3, где я работал. Секретарь партячейки не успел даже поговорить со мной, как и его, бедолагу, постигла горькая участь невинных. Он был арестован и бесследно исчез».

Таким образом, не смотря на успешную работу завода, предприятие находилось в 30-е годы не в самом выгодном положении. Город развивался, население росло, однако в 1933 годы голод ударил по Каменскому. Последствия были не такими страшными как в других регионах страны, однако были устрашающими. Политика Сталина загоняла простых рабочих в тупик, а требования от производств были высочайшими. Многие заводчане работали в прямом смысле за еду, ведь необходимо было кормить большую семью. Некоторые жители города жили одним лишь заводом, который и кормил горожан.

Многие заводчане были обеспечены продовольствием даже в самый разгар голода, однако на всех хлеба не хватало. Предприятие пошатнулось, но требовалось быстрое восстановление. Завод работал, выполняя и перевыполняя немыслимые по сегодняшним меркам нормы. Именно это и позволило металлургии в регионе стать важнейшим источником производственных нужд для всей страны.