В сентябре исполнилось два года, как начальником полиции Каменского был назначен Сергей Лукашов. Сам он родом из Луганской области, там и работал. Предыдущие начальники милиции и полиции нашего города в силу определенных причин долго не задерживались. Многие гадали, на долго ли пришел в Каменское Лукашов? И вот пошел уже третий год его работы здесь, причем именно при нем в полиции произошло много положительных изменений, которые сложно не заметить. Специально для читателей газеты «Любимый город» Сергей Лукашов дал эксклюзивное интервью, в котором рассказал о переменах в полиции, о недостатках, которые еще требуют исправления, и о своих личных планах.
Перемены в полиции
— Сергей Александрович, какими лично для Вас были эти два года работы в Каменском?
— До этого я работал в сельской местности, в районных отделах, которые были намного меньше, чем отдел Каменского. Поэтому, когда меня сюда перевели, честно сказать, иногда было даже жутко. Такой вал преступлений, заявлений от граждан, большое количество личного состава… Кроме того, в 2016 году, когда я был назначен, мне еще подчинялись Желтоводский, Верхнеднепровский, Вольногорский, Софиевский и Пятихатский отделы полиции. Я их все объездил, объем работы был очень большой, почти тысячи людей в подчинении. Поэтому я скажу, как Президент говорит в новогоднюю ночь: «Год был непростым и сложным…». Таким было и мое начало работы в Каменском.
Кроме того, незадолго до моего назначения был принят закон про Национальную полицию. Я с 1998 года работаю в органах, прошел многих руководителей, менялись президенты, министры внутренних дел, но такой масштабной реформы никогда не было. И она произошла не на бумаге, как в свое время мы меняли названия, вывески, но внутри системы все оставалось, как было.
Мне также пришлось участвовать в процессе реформирования, подстраиваться, учиться самому и учить личный состав. Приходится очень много читать, смотреть, анализировать, проводить занятия с сотрудниками. Поэтому эти два года — это время поиска нестандартных решений, но работать стало лучше.
— Какие основные изменения принесла реформа?
— В первую очередь была ликвидирована сама милиция, была создана Национальная полиция. Были ликвидированы подразделения ГАИ. И лично мое мнение, это было правильно. Потому что те процессы, которые происходили в этой службе, не должны быть. Была сокращена рота патрульно-постовой службы, их у нас было порядка 100 человек, сокращено конвойное подразделение. Кроме того, выведены в отдельные структурные подразделения из подчинения начальника города отдел по борьбе с экономическими преступлениями, подразделение по борьбе с незаконным оборотом наркотиков и подразделение по борьбе с торговлей людьми и киберпреступлениями. Некоторые из них теперь подчиняются либо областному управлению полиции, либо напрямую Национальной полиции Киева. Было также в два раза сокращено количество участковых инспекторов.
Также в процессе реорганизации милиции в полицию была изменена структура районных отделений. Стал работать кустовой принцип. Я когда сюда пришел, в городское управление, честно вам скажу, не мог понять, что я должен делать, в чем же моя функция. Получалось, что моя работа заключалась только в контроле начальников районных отделений, которые и так были нормальные самостоятельные руководители. И когда я узнал, что будут сокращать управление и объединять его с Заводским отделением, воспринял это с радостью. Заводский район — большой район, самый криминогенный, мне все это знакомо. Мне так проще заниматься живой работой, чем только делать ее видимость. Есть Главное Управление Нацполиции в Днепропетровской области, которое и осуществляет управленческие и контрольно-методические функции, и этого достаточно. Сейчас я организовую работу на территории Заводского района и при необходимости оказываю помощь или контролирую начальников других отделений: Криничанского, Южного, Днепровского.
Но, несмотря на все эти сокращения, я считаю, в реформе плюсов намного больше, чем минусов.
Плюсы реформы
— Какие же основные плюсы в реформе Вы видите?
— Были введены группы быстрого реагирования полиции. Таким образом полицейского сделали намного универсальнее. Он должен уметь все: как составить административный протокол за нарушение правил дорожного движения, так и за нарушение публичного порядка. Должен проводить первоначальные мероприятия по раскрытию преступлений, уметь оказать первую медицинскую помощь пострадавшему, банальную психологическую помощь. Введен даже такой термин «поліцейське піклування», сотрудник должен оказать помощь человеку, который оказался в безвыходном для себя положении. Даже если человек злоупотребил алкоголем, и его «скорая» не берет, мы пытаемся выяснить его адрес и доставить домой. Бывает звонит женщина, которую преследует бывший муж, и она боится идти домой. Мы ее сопровождаем домой. Если «скорая» доехать не может, мы пытаемся сами человека довезти до больницы. Таких моментов стало намного больше.
Намного уменьшился оборот документов. Раньше мы постоянно проводили опросы граждан, писали рапорта. Но ведь функция полицейского не собрать стопку бумаг побольше, а оказать реальную помощь человеку, раскрыть преступление. Сейчас полицейский по половине вызовов не составляет ни одного документа. Главное — он должен прибыть на вызов вовремя и помочь, посоветовать, повлиять. Так экономится и время, и бумага, и сам процесс перестал выглядеть глупо. Ведь раньше было как: даже когда заявитель отказывался писать заявление, мы должны были собрать кучу документов, подтверждающих, что он отказывается.
Еще один плюс — изменился процесс приема на работу. Раньше мы, сами сотрудники, принимали на работу других. Честно скажу, были и коррупционные составляющие, кумовство. Теперь нас оградили от этого процесса. Есть независимый рекрутинговый центр, который осуществляет набор. Заходишь в интернет, регистрируешься, едешь сдаешь тесты, физподготовку. Нет никаких ограничений по возрасту, хоть в 60 лет поступай в полицию. Сейчас любой желающий, который критикует полицию и считает, что он может работать лучше, может принять участие в конкурсе. Но, как мне известно, желающих стало намного меньше, чем вначале. Я считаю, это из-за зарплаты. Когда конкурс начинался, 10 тысяч платили первым патрульным полицейским, доллар тогда был где-то 12 гривен. И естественно, что сегодня, когда зарплата так и осталась 10 тысяч гривен, а доллар значительно вырос в цене, конкурс уменьшился. Если зарплату повысить тысяч до 20, то и конкурс сразу возрастет.
— Изменилась ли материально-техническая база полиции после реформы?
— Такого материального обеспечения, какое есть сейчас, никогда не было. Я застал то время, когда в отделах было по 2-3 автомобиля, дежурную машину ремонтировали всем миром, бензина давалось по 5-10 литров в сутки. Дежурный с ужасом заступал на смену и не знал, как же ему быстрее эту смену отдежурить без бензина. Сейчас у нас нет таких проблем, у нас предостаточно транспорта, как патрульных автомобилей, так и в службах криминальной полиции, в следствии. Может некоторые из них не такого хорошего качества, но они есть и они ездят.
Многие проблемы упростили гибридные патрульные автомобили. Вы сейчас не сможете проехать по городу, чтобы не заметить полицейского. Мы за год накатали на электромобилях почти по 100 тысяч километров. А еще благодаря тому, что городские власти с депутатским корпусом помогают нам с бензином, выделяют на него деньги, машины у нас не останавливаются. И люди видят, что полиция в городе есть, она вовремя приезжает на вызов. Может, конечно, полицейский не всегда оказывает ту помощь, которую люди бы хотели, пытаемся полицейских корректировать, поправлять, наказуем, если кто-то не понимает.
— Как Вы оцениваете произошедшую модернизацию линии «102»?
— Раньше линия «102» работала по образцу еще советских времен — банально сидели телефонистки, старые телефонные аппараты. Нельзя было дозвониться, не хватало операторов, укрывали преступления — человеческий фактор никто не отменял. Для того, чтобы меньше работать, просто снимали трубку и клали рядом, не регистрировали вовремя сообщение. Все это было. И как мы не пытались это контролировать, наказывать, нам это плохо удавалось.
Сейчас организован кол-центр линии «102». Там работают гражданские люди, которым абсолютно все равно, что здесь происходит на территории. Вот как им человек сообщил информацию, так они передают ее нам. Причем передают оперативно, даже не окончив разговор с заявителем. При необходимости ставят пометку «немедленно». Теперь процесс реагирования сводится к нескольким минутам. И фактов укрытых преступлений нет, и дозвониться всегда можно. Даже если вы позвонили и сбросили, вам всегда перезвонят. В качестве примера приведу цифры: за 2016 год в Каменском поступило 49 606 сообщений, в 2017-м — 49 093, а в 2018 на сегодня уже 48 074, к концу году будет больше 50 тысяч.
— Повлияли ли изменения в полиции на раскрываемость преступлений?
— За эти годы были раскрыты все убийства и тяжкие телесные со смертельным исходом, установлены лица, которые их совершили. Были среди них и резонансные, все помнят расчлененный труп женщины. К счастью, у нас не было заказных убийств.
В прошлом году были раскрыты все разбойные нападения, лица все установлены. В этом году, к сожалению, пока не все разбойные нападения раскрыты. По двум достаточно серьезным мы еще работаем. Сложность раскрытия таких преступлений в том, что преступники к ним серьезно готовятся. По некоторым из них мы даже знаем, кто их совершил, но должны собрать доказательную базу.
Стало больше раскрываться уличных грабежей. Сейчас раскрывается 50-60% таких преступлений, а когда я только пришел, их раскрывалось 30%. Во многом на это повлияло создание групп быстрого реагирования. Раньше на грабежи могли приехать и через час, и через два. Сейчас же, если группа не прибыла в течение 10 минут, это уже ЧП, после чего мы проводим служебное расследование.
Улучшилась работа полиции и по наркосбытчикам. В 2016 году мы привлекли к уголовной ответственности 12 человек, в 2017 году — 30 человек, на сегодняшний день уже 34 человека привлечено к ответственности. И я думаю, к концу году еще несколько человек будет задержано. Мы проводим комплекс мероприятий, человек задерживается без альтернатив. В этом у нас хорошая поддержка прокуратуры и суда. Условные сроки они не получают, минимальное наказание — 5 лет лишения свободы. Процесс докумметирования сложный, но если все сделать правильно, то какие бы не были хорошие адвокаты, отвертеться уже не получится.
Еще один аспект в работе полиции, на который никто не обращает внимания, если все проходит гладко — это охрана публичного порядка и безопасности граждан при проведении массовых мероприятий. Их у нас в городе проводится очень много, как политического, так и развлекательного характера. И чем больше там людей присутствует, тем больше там должно быть сотрудников полиции. Я очень тщательно к этому подхожу, и мой заместитель Пинчук Андрей Анатольевич — ответственный за обеспечение публичного порядка и безопасности, он соответственно руководит этими мероприятиями. И слава Богу за эти годы никаких грубых нарушений на массовых мероприятий не зафиксировано.
Также у нас появились «полицейские диалога», которые прошли специальное обучение. Они ведут переговоры во время политический массовых мероприятий, там где присутствуют люди с разными взглядами, зачастую противоположными. Представители полиции диалога одеты в гражданскую одежду и специальные жилеты, так они не вызывают агрессию у людей, как полицейские в форме. Такого тоже раньше не было. И это действительно работает.
— То есть можно сказать, что полиция стала работать лучше?
— Стала ли полиция работать лучше или уже, это может сказать только население. Потому что самому себе давать оценку, это неэтично и неправильно. Мы ведь служим для народа. Я застал еще те времена, когда участковых посылали опросить население, как работает милиция. Он, не выходя из кабинета, наставил себе плюсов, пришел и сообщил: «Замечательно работает милиция». Это все было… А сейчас независимые социологи, которые выиграли тендер, будут проводить срез мнения населения. И дадут уже каждому оценку.
— А жалоб от граждан стало меньше?
— Жалобы просто стали другие. Сейчас нет жалоб на то, что не приехал сотрудник полиции, или что в полицию не дозвонился. У меня были стопки таких жалоб, я не знал, что с ними делать. Сейчас люди идут с другими: украли, а вы не нашли, либо незаконно закрыли уголовное производство, или вы расследуете дело три года и никак не можете его до ума довести… Некоторые приходят даже по несколько раз, я всех принимаю каждую пятницу и каждого готов выслушать.
О недостатках
— А есть ли минусы, что еще требует доработки?
— У нас на сегодня не раскрыты преступления в отношении журналистов, общественных деятелей и депутатов городского совета. Все эти факты внесены в единый реестр досудебных расследований, была проделана огромная работа. По некоторым преступлениям у нас есть информация по лицам, которые их совершили, но, к сожалению, доказательств собрать на сегодняшний день не представляется возможным. Эти преступления тщательно планировались, и люди, которые их совершили, делали мало ошибок. Все эти уголовные производства находятся на контроле на самом высоком уровне. Мы постоянно отчитываемся по ним и продолжаем проводить мероприятия. Мы понимаем, что нам есть над чем работать.
Еще один минус — небольшой разрыв в зарплате между рядовым сотрудником и руководящим составом. Например, 10 тысяч получают следователи, я как начальник получаю 15 тысяч. Начальник сектора получает 11-12 тысяч. И у людей нет особого стимула идти на руководящую должность, потому что ответственности намного больше. Поэтому сейчас тяжело найти нормального руководителя даже среднего звена. Проще молодых научить.
У нас на сегодняшний нет своей экспертной службы в городе. Раньше была, потом ее сократили, и сейчас за банальной экспертизой нам нужно ехать в Днепр. Это долгий и неудобный процесс. Кроме того, сейчас, в рамках законодательства, любую экспертизу мы можем назначить только по решению суда, а следственных судей катастрофически не хватает. На сегодняшний момент только один судья-следователь в Заводском суде. И мы ждем неделями, чтобы провести какую-то экспертизу. Мое мнение: нужно менять либо законодательство, либо увеличивать штат судей.
Необходимо также увеличить количество нарядов групп быстрого реагирования полиции. Так их можно было бы разгрузить с вызовами, и у них появилось бы больше времени для профилактической работы. Даже присутствие сотрудника полиции на дороге и на улице влияет на аварийность и совершение преступлений. Это сдерживающий фактор.
К сожалению, у нас нет изолятора временного содержания. Вот он строился-строился, но это уже похоже на вечный долгострой. Поэтому приходится и из нашего города, и из окрестных районов всем вести в СИЗО Днепра. Был бы изолятор в городе, было бы удобнее работать.
Нет также конвойного подразделения. Оно сокращено, и сейчас в конвой у нас ездят участковые, следователи — все, кто свободен. Но должны быть профессиональные конвоиры.
«Будем работать…»
— За время Вашей работы в Каменском была создана муниципальная гвардия? Как полиции с ней работается?
— Замечательно нам с ними работается, и кто бы что не говорил. У нас уже отлаженная система взаимодействия. Дежурные наших отделений дают им каждый день ориентировки, указывают на проблемные места, на которые стоит обратить внимание. Иногда они приезжают на место преступления даже быстрее полиции. Полиция сейчас забыла за пляжи, зоны отдыха, за те места, за которые нас постоянно критиковали, но которые мы не успевали охватить. Они взвалили на себя львиную долю работы. И организация работы у них такая, что многим стоит поучиться. Например, дисциплине, подбору людей. И главное — они не прячутся от работы, а сами себе ее ищут.
Когда я сюда пришел, я не знал куда деваться от этой вереницы жалоб по «разливайкам». Мы проводили работу, изымали алкоголь… Но я всегда говорил, нет «разливайки», нет проблем. И сейчас эта проблема практически исчезла. Единичные жалобы приходят. И проблему решили именно с помощью муниципальной гвардии, потому что в функции полицейских не входит снос этих ларьков. Да, может где-то они перегнули палку при сносе киосков. По всем этим фактам есть уголовные производства, мы расследуем их. Но еще не одному сотруднику муниципальной гвардии мы не сообщили о подозрении.
Мы работаем и с другими охранными фирмами. Но просто муниципальная гвардия заточена на охрану коммунального имущества, а остальные охранные агенства — на охрану частного имущества. И я не занимаюсь пиаром муниципальной гвардии, просто с ними мы работаем плотнее.
— А с городскими властями у полиции налажен контакт?
— У меня с мэром нормальные рабочие взаимоотношения. Никакого панибратства, но мне с Андреем Леонидовичем, честно скажу, очень комфортно работать. Он занимается своим делом и занимается им довольно-таки успешно. Если есть какие-то моменты, касающиеся работы полиции, он дает определенные ориентиры, и мы на них реагируем. То же самое со всеми его заместителями, постоянно ведем диалог. А также с депутатами. У них у всех есть мой номер телефона, а у меня их номера. К ним часто обращаются люди с жалобами, иногда нужно вмешательство полиции. Мы всегда готовы услышать от депутатов эти жалобы и отреагировать.
— И в конце нашего интервью хотелось бы узнать о Ваших личных планах, планируете ли Вы оставаться работать в Каменском и дальше?
— Честно скажу, я по натуре здоровый карьерист. Никто меня отсюда пока не выгоняет, слава Богу. А там, как жизнь будет складываться, всего нельзя предусмотреть. Конечно, если будут какие-то предложения на другую вышестоящую должность, я даже и раздумывать не буду. Но пока мне никто ничего не предлагает, будем работать. Я привык добросовестно выполнять свои обязанности, может поэтому два года и работаю. У меня в Каменском живут жена и двое детей. Это замечательный город с красивой рекой. Меня все устраивает, а тем более нормальный работоспособный полицейский коллектив. Так, что будем работать…
